"Вижу – горю весь": как боец отряда "Крым" выжил после взрыва

– Мы подорвались на противотанковой мине. В "буханке" нас было пятеро. Один парень вылетел на дерево и там догорел, его заметили спустя сутки, второй скончался в машине эвакуации, еще один, с позывным "Жмых", сильно обгорел выше пояса. Слава Богу, уцелели все конечности, но он остался без лица. Мы с ним в одном госпитале лежали и в одной палате. Сейчас он вернулся в батальон "Крым", командир отделения саперов. Еще один боец отделался легким испугом – всего-то выбросило из машины. Сейчас живет гражданской жизнью. Ну и моя история…

31-летний Виталий с позывным "Чечен" родился и вырос в Донецке. Воюет с 2014 года, записался в ополчение. Был штурмовиком и мехводом БМП. Участвовал в боях за Волноваху и Мариуполь. В одном из боев за Марьинку ему предложили пойти в "Крым". Он согласился. И в сентябре 2022 года подписал контракт с Минобороны. Командовал взводом из 26 бойцов. Ранение получил больше года назад на Запорожском направлении. Выжил чудом. Почти все его тело было обожжено, он лишился двух ног и слуха. Сейчас у него серьезные проблемы со зрением.

Боец с позывным Чечен

"У меня нет никакой посттравмы. Как взорвался – помню. Услышал хлопок. Очнулся возле машины. Вижу – горю, горит голова, ноги горят. Начал себе тушить. Попытался встать, но не смог. Правую ногу сильно разорвало, но успел перетянуть ремнем. Все в какие-то секунды. Очень плохо видел – глаза обожгло. Потом подошли ребята из другого взвода, они рядом были. Укололи адреналин, кровоостанавливающее. Еще через две-три минуты подскочила машина эвакуации, отъехали метров пятьсот, и я отключился. Очнулся уже в больнице без правой ноги", – вспоминает "Чечен".

Воля к жизни

В больнице Виталий провел почти 10 месяцев. Огонь опалил 63 процента его тела, почти все ожоги были глубокими. После пересадки кожи он очень долго и сложно восстанавливался. Лежал в искусственной коме под ИВЛ. Когда началась гангрена, врачам пришлось отнять у него и вторую ногу.

"Он еле выжил. Когда мы с матерью приехали в военный госпиталь, то хирург, который его собирал, нам сказал: "300 процентов, что он умрет". А он выжил. Когда его из реанимации привезли, он весил меньше 40 килограммов. Отправили восстанавливаться, а ему становилось все хуже. Оказалось, инфекция разъедает легочный клапан. Еще и на сердце операцию сделали, клапан поменяли, – поддерживает разговор супруга Виталия – Александра. – Он собрал все возможные осложнения после ранения".

Виталий и Александра

Саша во всем поддерживает мужа. Вместе супруги еще со школьной скамьи. Когда познакомились, ему было 12 лет, а она на два года старше. Уже в 19 лет Виталий стал отцом. Учиться дальше, чтобы получить профессию, возможности не было. Пошел работать: шабашить на стройках, чинить машины и электронику.

Через шесть лет после первенца на свет появился второй ребенок. За два дня до ранения Виталий узнал, что Саша беременна третьим.

"Когда в госпитале лежал – не хотел умирать. А я очень сильно хотел увидеть этого ребенка, быть с ним. Вообще, со всеми детьми. Но особенно хотелось подержать младенца на руках, подышать им. Наверное, благодаря этому и выжил", – признается боец.

Виталий в госпитале

Беременную жену в госпиталь не пускали. Но когда малышке исполнилось два месяца, они со свекровью и уже тремя детьми отправились в Москву. И пока бабушка сидела с внуками, жена выхаживала мужа.

"Когда мы приехали из больницы, он был худой, замученный, на коляске, без ног, но наша средняя дочь, ей семь лет, не испугалась. Она и сейчас не стыдится своего отца. А очень им гордится. Она знает, что папа – защитник Родины, что у него такая работа. И всем своим друзьям о нем рассказывает", – говорит Александра.

Вот уже ровно год, как семья вернулись из Москвы, из госпиталя, в родной Донецк. Здесь строят дом, вернее, расширяют родительский.

– Уехать из Донецка не хотите?

– Было. Мы пробовали, но не получилось. Дом есть дом. Где родился – там и пригодился. Хотя живем мы в получасе езды от передовой. Раньше каждый день под бомбежками. Это сейчас чуть спокойнее стало, а еще полгода назад все было совсем по-другому.

Около двух месяцев назад Виталий перенес очередную операцию на глаза. Левый от нормы видит процентов на 30, зрение восстанавливается потихоньку, а правый глаз ослеп. Слышать ему помогает слуховой аппарат.

"В принципе, живу полноценной жизнью. Вот только в движении ограничен. Очень хочу встать на протезы. Из-за глубоких ожогов не смог этого сделать в госпитале, как это бывает при обычном отрыве. Меня собрали как смогли – все на скобах, на склейках, швов нет. По сей день торчат кости, обтянутые кожей и нет мягких тканей, на которые можно было бы сделать гильзы", – говорит Виталий.

Помолчав, добавляет: "Ближе к зиме поеду на реампутацию, чтобы вырезали кости. Очень хочу протезы".

Был готов даже к смерти

– Что помогает не падать духом?

– Семья. Это в первую очередь. Даже когда было очень плохо – не унывал. Много знаю случаев, когда ребята с менее серьезными травмами отчаиваются. Но когда я пошел на войну, то был готов не просто к ранениям, но и к самой смерти. И потому, когда выжил – ни на секунду не думал упасть духом.

"Главное, что семья рядом, что жив остался. И не "овощем" остался, а в сознании. Знаете, он вообще не изменился. Все такой же спокойный и уравновешенный. Но где надо – проявляет силу воли и характер. Пока мы с ним учились жить по-новому, пока к коляске привыкали, он несколько раз падал с нее, я не удерживала. Но он не психовал, не обижался", – поддерживает мужа Александра.

Боец с позывным Чечен

Вернуться к братьям из "Крыма"

Поддерживает Виталия не только семья – жена, дети и мама (старший сын которой тоже сейчас на СВО), но и сослуживцы.

"Мои парни со мной на связи до сих пор, звонят чуть ли ни каждый день. И даже проведывают – некоторые, приезжают из "Крыма". В этом батальоне не только крымские ребята, хотя таковых процентов восемьдесят, но и из Красноярска, Москвы, Сахалина", – уточнят "Чечен".

Он вспоминает, что когда командовал взводом, то мотивировал ребят исключительно личным примером, "который всего эффективнее".

"Старался, чтобы мы были друг другу как братья. Не разделял на командиров взводов, отделений и всего остального. Мы все вместе делали. А в разведку я всегда сам ходил. Никого из взвода не брал", – говорит он.

– Почему?

– Мне было так намного спокойнее. В разведке ведь может произойти что угодно. Потому и старался все держать под своим контролем, ходил сам, пацанами не рисковал. Вообще, хочу обратно вернуться, на фронт, к своим.

– Решили еще раз испытать судьбу на прочность?

– Да нет, не то чтобы… просто еще не все сделано, чтобы победить врага. И у меня такое чувство, что я могу сделать больше. Если мне дадут технику – квадроцикл на ручном управлении сделают, вернусь. Пойду в аэроразведку – летать на беспилотниках. Не просто быть оператором БПЛА, а подъезжать ближе к ЛБС и уже непосредственно там работать. Уже в "Народный фронт" обратился по поводу техники.

– Виталий, только сейчас подумала, что ваше имя происходит от римского родового имени Vitalis, которое переводится как "относящийся к жизни", "жизненный", а на латыни "vita" – это жизнь.

– Никогда об этом не задумывался. Получается, потому и выжил. А "Чечен" я, потому что черный и с бородой. (Смеется). Правда, сейчас уже седой весь, почти белый.

…Через несколько часов после интервью Виталий прислал несколько архивных фото и видео. На одном из них он ныряет с аквалангом. И сообщение: "Жизнь действительно может быть даже лучше прежней. Наконец воплотил мечту детства и получил сертификат спортивного дайвера. Пусть, как видите, даже без ног".

Боец с позывным Чечен

Самые интересные и важные новости ищите в наших соцсетях: Telegram, Дзен и ВКонтакте. Также следите за нами в Одноклассниках и Rutube.

Читайте также на РИА Новости Крым:

Иду и думаю о ходьбе: как парная ампутация изменила жизнь бойца СВО

Очумелые культяпки: крымчанин Роман Недилько превращает людей в киборгов

Как крымский боец СВО Аблямит Люманов потерял ноги и руку, но спас своих