Автомат "Калашникова" должен прижиться. Что волнует оружейников России

В четверг, 12 сентября, в Москве состоялся Всероссийский форум оружейников, на котором участники обсудили перспективы развития стрелкового вооружения и оружейного рынка для гражданских лиц

- Вот, уставились и отвернулись. Знаешь, почему не домотались? - спрашивает у меня товарищ однажды в донецком кафе и кивает в сторону исподлобья стреляющей взглядами на посетителей группы чужаков.

- И почему же? - уточняю я.

- А вот поэтому, - говорит он, улыбается и хлопает ладонью по кобуре с наградным пистолетом, пристегнутой к шортам. - Увидели и решили не связываться.

Полемика о гражданском оружии, ношении огнестрельного в общественных местах, развитии стрелкового вооружения и отечественного бизнеса по формуле "спрос-предложение-инфляция" развернулась на Всероссийском форуме оружейников в стенах пресс-центра "России Сегодня" 12 сентября в Москве. Дискуссию модерировал и выступал с личными соображениями российский телеведущий Владимир Соловьев. "Я же экономист", пояснил он замечания об инфляции, которые могли бы, скорее, быть адресованы в Минэкономики, чем к оружейникам.

"И я же инженер", добавил он, и рассказал, что страсть как любит стрелять, причем изо всего. Даже если дать Соловьеву молоток и отвертку, капсюль он пробьет и выстрелит - советская школа. Соловьев привел статистику по странам, из которой следовало, что количество единиц огнестрельного оружия на душу населения никак не связано с количеством преступлений.

А отечественное оружие, знаменитое на весь мир? Легенда, руки с детства помнят, но что же сделать государству, чтобы концерн "Калашников" выходил на рынок с лучшими в мире изделиями?

"Я помню, в Америке захожу в оружейный магазин, беру "Калашникова", делаю норматив: сборку-разборку. На меня смотрит испуганный продавец и спрашивает: Afganistan? Я говорю: "Нет, советская школа". Теперь появилась возможность покупать, смотреть, радоваться. Что надо сделать "Калашникову", чтобы жить не только легендой, объективно выходить на рынок с изделиями, которые соответствуют традиции, действительно являются лучшим в мире по целому набору показателей. И выдерживают конкуренцию не только по категории цены. Вот чего вам не хватает, что надо изменить государству, как помочь легенде?" - спросил Соловьев.

Большая часть из того, что нужно, уже есть, ответил ему президент концерна Алан Лушников. Михаил Тимофеевич Калашников конструировал автомат для себя из прошлого, для себя-победителя, а перед концерном стоит задача делать автомат для тех, кому он его передал. Конструкторы - это мирные люди, которые работают в красивом офисе с красивым кабинетом с "неплохой, кстати, зарплатой", сказал Лушников. Заказчик пишет технические требования, на предприятии их "мучительно добиваются", проходят испытания, сдают изделие.

"Потом начинается война, и выясняется, что не все хорошо. Почему не все хорошо? Ну, потому что нужно, чтобы оружие прижилось. Новый автомат достаточно сильно изменен. Я же не зря сказал, что мы соревнуемся с самими собой 75-летней давности. А жизнь не стоит на месте. Мы даем новую эргономику, даем новые приспособления. И нам приходится жертвовать чем-то другим, что было проще, удобнее в предыдущих версиях. И вот эта трансформация - она занимает определенное время. Автомат должен прижиться, и люди должны научиться с ним работать. А мы должны постоянно с ними взаимодействовать, оружие совершенствовать. Сейчас кратно увеличились темпы этой работы", - сказал Лушников.

И вот прямо сейчас, подтвердил свои слова Лушников, из зоны СВО на автомобиле возвращается конструктор, который вчера обсуждал нюансы с людьми "на земле". Для того, чтобы создать лучший продукт, нужно понимать, под какую задачу его делать, и в какой тактике его будут применять, сказал Лушников. А что касается поддержки государства - за последние два года то, что сделано для военно-промышленного комплекса командой Минпрома, Лушников назвал беспрецедентными мерами.

- Мы определили стратегические планы, как мы будем развивать не только стрелковое оружие, но и в целом весь комплекс, который относится к бойцу, к экипировке бойца. Все шесть систем, которые должны быть в новом поколении экипировки, потому что автомат сейчас не может работать сам себе, - сказал Лушников. - И мы уже строим новую экипировку не вокруг автомата, а строим ее вокруг системы управления связи…

"Это все-таки чувствительная тема, попрошу", указал Соловьеву Лушников, и вернулся к стратегическому плану, принципы которого определены с Минпромом. "Калашников" планирует фундаментальные исследования, а без господдержки ни один производитель оружия не сможет их профинансировать. Хотя на инициативные работы денег не так много, но все же они есть - этого требует специальная военная операция на Украине. Не хватает разве что гражданского вооружения.

Какими могут быть плюсы? Соловьев говорит, что однажды к нему обратился Герой России и попросил замолвить словечко, чтобы его наградили пистолетом. Не чувствует Герой защищенности, когда ездит к семье. В зале среди участников, продолжил Соловьев, многие люди понимают, что такое угроза и что такое, когда на них охотятся. Соловьев назвал странным то, что вооруженные люди, способные разнести город-герой Киев, не могут носить оружие на гражданке. "У нас в гражданском обороте же пистолет нельзя. А врагу все можно", - заметил Соловьев.

Михаил Гущин, президент Федерации практической стрельбы РФ, ветеран группы "Альфа", полковник, его организация воспитывает 50 тысяч спортсменов (и восемь тысяч детей). В России есть 230 стрелковых объектов, развитию "именно закон зачастую мешает", сказал он. Кроме этого, у западных спортсменов прочнее спайка с производителями оружия.

Был в России изобретатель Дмитрий Стрешинский, только живет теперь в Париже. Он выпускает пистолет "Стриж", который на Западе называют "Страйк". Пистолет находится на вооружении армий многих стран.

"А начинал он здесь, в России, по договору с центром специально назначения ФСБ. Несколько сотрудников носили его пистолеты на боку каждый день. За полгода пять модификаций он сделал. Они ему звонили, говорили: Дима, неудобно ходить, натирает, там угловатый, вот я досылаю патрон в патронник, постоянно сбиваю руку, и так далее. Вот такой у них был диалог. Пять образцов за полгода", - рассказал Гущин.

А что касается законности - Гущин напомнил о теракте в "Крокусе". Двое парней обезоружили террориста с автоматом. Пока он перезаряжался, один дал ему в челюсть, он упал. А что произошло дальше? Они ушли.

"Когда их спрашивают, там следствие, видимо: а почему вы не взяли автомат, и не пошли…? Они, и я их понимаю, они отвечают: а мы и не знали, что с ним, с автоматом, делать. В общем, я думаю, они с юристом проконсультировались. А на самом деле, вот я их по-человечески понимаю. Вы знаете наш закон о необходимой самообороне? Вот если бы они взяли этот автомат, то еще неизвестно, где бы они сейчас были, понимаете? Сидели бы [в тюрьме], скорее всего, несмотря на благодеяние. Могли бы они, конечно, и помочь, наверное, там, и застрелить еще кого-то из террористов, но из-за закона (они его, видимо, знали), этого не сделали. А результат вы знаете. Трагедия и позорище на весь мир", - сказал Гущин.

В зале "Крокуса", продолжил Гущин, находились не менее ста офицеров. Были бы они со своим штатным оружием, шансов у "недоделанных стрелков" даже зайти внутрь не оставалось. А вот в Америке с террористами вооруженные гражданские не церемонятся - не проживут и трех секунд, сказал Гущин и привел конкретный пример. А еще - "Юнармия". Воспитанников, акцентировал внимание Гущин, по его мнению, недостаточно готовят к обращению с оружием - от слова совсем. Это, считает он, неправильно, и приведет к тому, что они, как стражи возле могил бойцов, рискуют однажды в эти могилы свалиться и сами. Причем на форуме отметили, что обучение детей стрельбе не приводит к тому, что в дальнейшем ребенок связывает с оружием всю свою жизнь.

"Ребят, у врага надо брать лучшее. Вы не подумайте, что я вдруг какой-то там вот их идолопоклонник. Да, они враги, никогда они нам добра не желали, все эти англосоаксы. Но только они почему-то с горизонтом планирования на полвека вперед", - сказал он.

Дискуссия дальше перескакивала с темы формирования гражданского рынка для оружейников, дороговизны обслуживания снайперской винтовки - "дороже любой любовницы", как отметил Соловьев, нехватки стрельбищ и учета газовых баллончиков как единиц нарезного оружия при хранении.

После участники разошлись по закрытым от прессы секциям, но финальную точку поставил все-таки не Соловьев, а 80-летний участник форума. Мужчина рассказал, что владеет оружием уже как 75 лет, и для того, чтобы осознавать какую-либо задачу, нужно сначала ее поставить. Он предложил ставить вопросы вооружения не сегодняшней аудитории из производителей и журналистов, а законодателям и ответственным чиновникам.

В 30-е годы, сказал он, была конкретная задача: научить население стрелять. Поэтому и открыли всероссийский клуб "Ворошиловский стрелок". Если такую задачу поставят сейчас, убежден он, с ней справится ДОСААФ. Нужно только ее поставить.

О некоторых новых образцах автоматов Калашникова - в материале ""Калашников" в два раза увеличил поставки автоматов АК-12 в войска"