Легендарной донецкой «самой воюющей» бригаде исполнилось 10 лет. Она брала Марьинку и Волноваху. А сейчас — Красноармейск.
В расположении 110-й гвардейской бригады бросается в глаза библиотека: несколько полок книг от «Старика Хоттабыча» до Плутарха. На стенах мотивирующие цитаты, фотографии, флаги. Здесь же музей НАТОвских трофеев, обожженные автоматы и переносные ракетные установки.
- Иностранная гадость, что мы наколядовали, — с усмешкой кивает в сторону трофеев Марио, он же Роман, замполит 1-го батальона «сотки». Гвардии майор богатырского телосложения и рукопожатия.
Марио, он же Роман, замполит 1-го батальона «сотки»
Григорий КУБАТЬЯН
Коллекция трофеев была намного больше, но их дарят гуманитарщикам, генералам и всем друзьям бригады, кому интересна военная экзотика. В самой бригаде за 10 лет боев экзотики насмотрелись.
Марио участвовал в создании «сотки». 110-й она стала, когда перешла в подчинение Минобороны России. Первый глава ДНР Александр Захарченко хотел, чтобы у него была своя десантура, ВДВ. «Сотка» так и создавалась — с беретами и тельняшками. А номер 100 означал, что это часть специального назначения.
В 2014-м Марио работал на респектабельной должности директора сети магазинов. Но год оказался переломным.
- Были митинги. Киев отправлял к нам националистов, они завязывали драки, — вспоминает Марио. — Мы ставили блокпосты, чтобы эти «поезда дружбы» до нас не доезжали. А потом город начали обстреливать «градами», и люди пошли в ополчение.
Марио пришёл служить рядовым, но быстро стал офицером. Когда его бригаде вручили боевое знамя, он лично вбил гвоздик в древко.
Захарченко он знал с детства, дружили. И для себя другого пути, кроме военного, не видел.
- У нас так: если у брата проблема, идём помогать. Мы в юности улица на улицу дрались. Закалялись. Учились терпеть, если разбили нос на «войне». Тогда ещё на нашей детской войне…
- Вам, как спецназу, дали какое-то особое снаряжение? Вели спецподготовку? - интересуюсь я
- Ничего особенного. Просто мы требовательнее к себе относились. Это дух: умри, но сделай, - объясняет Марио. - Сейчас гусарства немного поубавилось. Воюем не наскоками, а как регулярная армия.
Марио пришёл служить рядовым, но быстро стал офицером
Григорий КУБАТЬЯН
Про «гусарство» Марио рассказывает мало. Что было подвигом 10 лет назад, сейчас почти рутина. Ну, подумаешь, угнали вражеский БМП и на нём воевали. Или раздобыли две «рапиры» - противотанковые пушки снайперской точности. А били из них… навесом, с закрытых позиций, что практически невозможно. Да так ловко били, что за 7 км снаряд в форточку занятого врагом дома забрасывали.
Первое оружие добывали так: подкрадывались к блокпосту врага и закидывали гранатами. Трофеи забирали.
Когда в начале СВО их БМП подбили из американского «джавелина», бойцы выскочили из горящей машины и побежали в рукопашную. Лупить врага за порчу техники.
«Сотка» воевала всегда первой проламывала чужую линию обороны. Так было под Волновахой, где враг годами бетонировал позиции.
- Когда мы услышали, что Путин признал ДНР и начал СВО, у нас такое воодушевление было! Мы так этого ждали! Увидели, что пришли наши братья, - вспоминает Марио. - Тогда мы прошли через укрепы ВСУ как нож сквозь масло. Почти без потерь. Это ведь всё наши родные сёла были, мы детство в них провели. А теперь освобождали их от нацистов.
«Сотка» брала не только Волноваху, но и Марьинку, и Попасную, воевала на Запорожье. Сейчас освобождает Красноармейск (Покровск).
И, по словам Марио, мирные жители встречают их со слезами радости. Потому что свои.
- Что я! Вы с Денисом поговорите, он - соль земли, - кивает на своего товарища Марио.
У Дениса позывной «Знахарь». Ему 47 лет. Из них 20 провёл в шахтерском забое и 10 - в окопах. «Соль земли» - точнее не скажешь.
- Почему «Знахарь»?
- Мне сказали, что позывной должен тебя греть. А я всегда мечтал… жить в лесу, в избушке на курьих ножках, - смущается Знахарь.
Денис, позывной «Знахарь»
Григорий КУБАТЬЯН
Блиндаж - не лесная избушка. Особенно на первой линии обороны. Зато за 10 лет Знахарь ни разу не был серьёзно ранен! Контузии не в счёт. Что-то в этом есть сверхъестественное.
- В чём секрет такого везения? - удивляюсь я.
- А мы не бреемся перед боем. И не прощаемся. Лучше два раза поздороваться, - всерьез отвечает Знахарь. - А кто-то Чебурашку цепляет.
Однажды под обстрелом у Дениса отказали ноги. Подвела больная шахтерская спина. 15 метров до укрытия Денис «пробежал» на одних руках. Хорошо, что руки рабочие, крепкие.
Он жил в районе Трудовские, который примыкает к Марьинке. Самым опасным в Донецке всегда считался Петровский район. Так вот Трудовские стоял на линии фронта даже перед Петровской.
Денис буквально защищал свой дом. Но дом украинцы сожгли. Его семья перебралась к тёще. Самое тяжелое воспоминание за 10 лет, когда приехал их навестить, и пошел обстрел.
- Сын маленький был. Мы заскочили в сарайчик, и я накрыл его собой. А он пытался побежать… Вот тогда страшно было, - вспоминает Знахарь. - Я ведь не профессиональный военный, даже в армии не служил, - вздыхает Денис. - А такое чувство, что мирной жизни и не было.
Теперь в «сотку» приходят контрактники со всей России. Бьются отважно. Но донецкие воюют злее. Потому что их дома жгут, их родню обстреливают.
С самого появления бригады в ней воевали и женщины. Сейчас их в «сотке» … около ста человек!
Юлия была воспитателем в Краматорске, а сейчас она офицер, психолог
Григорий КУБАТЬЯН
До 2014-го Юлия была воспитателем в Краматорске. Говорит, что после майдана жить при новом украинском режиме стало невозможно. Люди боялись лишний раз выйти на улицу, чтобы не попасть под раздачу за русский язык и не кричать по требованию приезжих западенцев «хероям слава».
Вместе с сестрой Юлия уехала в Донецк и пошла в «сотку». Занялась кадрами, чтобы освободить мужчин от бумажной работы.
Юлия занялась кадрами, чтобы освободить мужчин от бумажной работы. Фото: архив Юлии
- Самое яркое воспоминание - начало СВО, - рассказывает она. - Мы даже не верили. Вся бригада ушла, только женщины остались в штабе. Боялись, когда звонил телефон, это значило - кто-то погиб или ранен. Зато когда бригада вернулась в город, был праздник!
6 бойцов в бригаде получили звание героев ДНР. А президент России в эфире называл бригаду «легендарной». В Донецке это оценили все.
Фото: архив Юлии
Сейчас Юлия — офицер, психолог. Оказывает психологическую помощь военным. Никто же не застрахован от эмоционального выгорания, тем более — в военном конфликте. Но при красавице Юлии бойцы вспоминают, что они мужчины - расклеиваться нельзя, стыдно. И приходят в себя.
Фото: архив Юлии
А вот женщины, замечает Юля, никогда не приходят за психологической помощью. Хотя, например, полевые медики крови видят даже больше, чем штурмовики. Просто дончанки мотивированы. Даже воевали вместе с детьми, растили их в казармах. А с кем оставишь? Муж воюет, родной дом сгорел или занят врагом. Разве дождешься, пока мужики сами всё сделают? Нужно помогать.
Фото: архив Юлии
- У меня вообще нет гражданских знакомых, — замечает Юлия. - Все, кого знаю, военные. А с гражданскими мужчинами я и не представляю, о чем разговаривать.
ЧИТАЙТЕ ТАКЖЕ
«Тут идет духовная война: за единство народа и традиции»: бойцы легендарного батальона «Терек» рассказали о службе Богу и Отечеству
