Военкор «КП» Дмитрий Стешин увидел, как меняется жизнь в ДНР, о чем говорят в окопах и почему ВСУшники начали массово сдаваться в плен. Обо всем этом он рассказал ведущему радио «Комсомольская правда» Ивану Панкину.
- Ты только что вернулся из очередной командировки в Донбасс. Какие перемены в Донецке? Что бросилось в глаза?
- В Донецке автомобильные пробки. Если бы не обилие грузовых машин с тактическими знаками, вообще можно было представить, что никаких военных действий нет. Иногда что-то рокочет на горизонте. Всего один раз, в 5 утра, я проснулся и прямо из кровати под стенку выпрыгнул. Работали все системы ПВО, отбивали атаку HIMARS. Видимо, отбили успешно. Не слышал про попадания. А машин очень много, их разбирают как горячие пирожки, ими торгуют что в ДНР, что в ЛНР. Выставляют на обочину с плакатиками «Продается». У людей появилось много детей – спасибо СВО. Люди начали решать вопросы, которые не могли раньше. Квартирные в том числе. Жилье очень подорожало. И аренда. Однокомнатную квартиру меньше чем за 50 тысяч в Донецке не снимешь.
- Московская цена.
- Совершенно московская. И еще будут носом крутить: «Ах, вы курите?» - «Да я же на балконе». – «Не-не, нас не устраивает». Глава ДНР Денис Пушилин мне сказал, что планирует разобраться - с неадекватными ценами и строительством. По ценам в магазинах, я знаю, Денис Владимирович искренне старался. Были даже ценовые патрули. Пока отрегулировать не получилось Я приехал в Донецк в феврале, еще зима была лютая. Сразу поехал в супермаркет за какой-то простой едой, водой обязательно, потому что из-под крана там не пьется. И я перешагнул десятитысячный рубеж чека на кассе. Хотя алкоголь не употребляю, питаюсь самым немудреным. Казалось бы, граница с Донбассом уже не государственная, уже на таможню-то не свалишь. Я думаю, это от отсутствия конкуренции. Нет пока в Донецке сетевых магазинов. Надеюсь, дело сдвинется.
- Получается, люди массово возвращаются в Донецк?
- Да, совершенно четко заметно, возвращаются из большой России. Хотя немало и тех, кто еще продолжает выжидать.
Военкор Стешин рассказал о потоке людей в Донецк и его переходу к мирной жизни
Владимир ВЕЛЕНГУРИН
- Говорят, народ все билеты в театр раскупил.
- Я пытался и так, и этак купить, но единственный раз смог попасть в Донецке в театр, когда мне подарили два билета. Помню в 2014-15-м актеры жили прямо в театрах и в филармонии, там же репетировали, там же кормились, это я знаю точно.
- Много ли туристов едет в Донецк или в Мариуполь?
- Там с гостиницами проблема, много военных, просто командированных. Поэтому популярен «туризм одного дня». Люди с утра заезжают через погранпереход Новоазовск, там сейчас часто даже паспорт не спрашивают. Просто чуть-чуть снизил скорость. Выезжая, уже тебя досматривают, и правильно делают. Люди смотрят Донецк, Мариуполь, многие дальше едут в Крым, потому что Россия там уже проложила хорошую дорогу вдоль Азовского моря. Я знаю, что составлен план перестройки этого курортного пространства, всего побережья Азова – ДНР, Запорожская и Херсонская области. У знакомых ребят была располага на берегу. Не скажу где. Но в феврале я пожил у них. Это ад и кошмар. Его помнят те, кто ездил в Крым украинский, это неправедными путями отжатый советский санаторий, раздербаненный на куски какими-то дельцами, к нему уже начали пристраивать скворечники. Так выглядит сейчас Азовское побережье. Все это будут перестраивать. Я жду, конечно, лютых конфликтов, криков обиженных, кому недодали копеечку. Факт тот, что море теперь наше внутреннее, и там хотят поднять курортный уровень, потому что мы же знаем, что Сочи, Крым малость перегружены. И слава богу, дома надо отдыхать, я считаю, в России.
Как только остановилась «Азовсталь», море очистилось прямо на глазах
Дмитрий СТЕШИН
- А ты считаешь, Мариуполь - конкурентное место отдыха сейчас?
- Как только остановилась «Азовсталь», море очистилось прямо на глазах. Если еще вывести комаров, у которых там жальце толщиной с карандаш, будет вообще отлично. Теплое, мелкое море, чистое. Думаю, потенциал есть. Отдыхают же люди в Таганроге, это очень рядом. Есть много ценителей отдыха именно на Азове.
Азовское море теперь наше внутреннее
Александр ИВАНОВ
- Бизнес заходит в ДНР или нет?
- У меня есть простые критерии вовлеченности любого региона в общую экономическую жизнь России. Это сетевые заправки, магазины и сотовые операторы. Давайте вспомним, много ли сетевых гипермаркетов и заправок, например, в Дагестане. Их там нет. Думаю, на Донбассе они появятся раньше. С чего Россия начала обозначать свой приход на Донбасс — с ремонта дорог. В 2022 году я раз в две недели после донецких дорог ездил к заветному мужичку, у которого свой маленький цех правки автомобильных дисков. А на днях я ездил из ДНР в ЛНР. И не поймал ни одной ямы.
- А возвращаются в ДНР те, кто тикал в сторону Украины?
- А им-то теперь через «Шереметьево» надо заезжать. Не каждый из них рискнет пройти проверку на лояльность России. Я больше переживаю о тех, кто не через «Шереметьево» едет, а по пять месяцев сидит в подвалах фронтовых городов, ждет, когда Россия освободит. Потому что ВСУ и СБУ их четко рассматривают как наших пособников и сепаров. Они знают, зачем эти люди остаются. Чтобы быть в России. Я считаю, тех, кто пережил эти подвальные сидения в Авдеевке, Торецке, Часовом Яре, Курахово, их надо памятной медалью после СВО наградить.
С чего Россия начала обозначать свой приход на Донбасс — с ремонта дорог
Дмитрий СТЕШИН
- Как видишь дальнейшее ведение нами боевых действий?
- У нас не везде равномерно по фронту распределена благодать в виде изобилия дронов. Это сейчас основное средство боя. Извините, других нет в условиях, когда штурмовая группа — это два человека. Еще два — подходят на усиление, и еще два - на закрепление. Шесть человек сейчас берут блиндаж, лесопосадку, поселок. Можно вспомнить первый советский опыт городских боев в Сталинграде. Там были штурмовые группы 20-30 человек. Сейчас все решают дроны.
- Чувствуется ли движение фронта?
- Из-за ширины прифронтовой зоны - до 40 километров - практически не чувствуется. Я был в Бахмуте, который теперь наш Артемовск, но в соседний Часов Яр попасть не смог. ВСУ не пожалели на нашу группу из двух человек два снаряда 155 миллиметров. Потом еще перед нашим багги сбросили с «Бабы Яги» противотанковую мину.
На Кураховском направлении я посмотрел на «дорогу ярости». Там наши впервые применили «малое ПВО» - посты ребят с дробовиками, которые успешно борются с дронами. Не боятся их. Наоборот. Люди, мимо проезжая, их крестят, благодарят, сбрасывают им упаковки воды. А это от фронта порядка 30 километров. Дорогу сейчас затягивают сетками. Просто едешь километрами по коридору из сплошных сеток.
У нас не везде равномерно по фронту распределена благодать в виде изобилия дронов
Дмитрий СТЕШИН
- Опиши рисунок современного боя.
- Как и в любом конфликте идет бесконечная война средств поражения и защиты. Дрон работает весь день. Если с тепловизором, то и ночью. Разбирает украинскую позицию. Там тоже сидит не больше 5-6 человек - оглушенные от ужаса, наловленные на улице, в форме ВСУ. После чего на эту размотанную позицию заходят двое наших для контроля - проверить кто остался в живых. Если остались - берут в плен. К ним подтягивается уже закрепление. Боеприпасы, гранатомет подвозят на багги, либо заносят ребята, которых называют «ноги». Так и воюют.
- Про «ноги» уточни.
- Я видел таких. Два парня. Худые, в день пробегают 20-30 километров, несут на позиции боекомплект и воду. Во время боев есть не очень хочется, потому что на адреналине. А пить хочется всегда. У них по маршруту везде свои нычки, там пересидели, здесь дождались у врага пересменку, когда он дроны вернул поменять батареи, - дальше побежали. А еще нужно зайти на позиции так, чтобы их не спалить. В общем, целая премудрость. Новая воинская специальность.
- Кто теперь король поля боя? Штурмовики, снайперы, разведка, операторы дронов?
- Хороших штурмовиков, как правило, заводит на позиции и прикрывает дрон. Если нужно поразить огневую точку, тоже вызывается дрон. Все ушло в малое небо. Конкретный эпизод. Наши заняли пятиэтажку. И ее тут же начинают разваливать укропы. Причем не заботясь о том, что в подвале пятиэтажки остались их солдаты. Они их уже списали. Бои в городах теперь такие. Как только наши занимают какие-то этажи, укропы сразу же ссыпаются в подвал. Входы блокируют, минируют. А если там сидят еще и мирные люди, это целый головняк нашим штурмовикам. Непонятно, как такой подвал брать.
Мне ребята из Часова Яра такую деталь рассказали. Мы все помним еще с чеченских компаний - если написано на стене «Здесь живут» или «Здесь дети», это, несмотря на общую озверелость, обязывало обе стороны дом не трогать. Теперь, в том же Часовом Яре, надпись «Дети» - это цель для укропских дронщиков, артиллеристов.
- Про Покровск много разговоров. Это город, освобождение которого было бы важным успехом. Военные что говорят?
- Говорят, что тяжело штурмовать город с чистого поля. Мы, наивные, надеялись, что, когда выбьем врага из пригородов Донецка, дальше пойдут «открытки» - открытые пространства, вот уж там-то развернемся. А оказалось, лучше все-таки в застройке воевать, чем на «открытке», где бывает, бойцы могут долго ждать эвакуации, им сбрасывают медикаменты, еду, сигареты, говорят: лежи, родненький, держись. И он лежит, прекрасно понимая, что выносить его – значит положить, скорее всего, всех. Отправить за ним броню - положить броню. Ждет общего продвижения.
Дрон работает весь день. Если с тепловизором, то и ночью
Дмитрий СТЕШИН
- Какие на фронте настроения? Есть ли мнение, что пора заканчивать.
- Я встречаюсь с людьми, воюющими с 2014 года. Из них многие, конечно, устали. И те, что с 2022-го, тоже устают. А когда человек на фронте устал, он либо гибнет, потому что махнул на себя рукой, либо так погружается в военную рутину, что себя уже не видит в мирной жизни. По-разному бывает. Я тебе скажу: военные действия такой интенсивности не могут не измотать. Если их сейчас закончить, много наших ребят останутся живы и здоровы. Но мы просто передадим решение этого вопроса следующему поколению. Ему будет еще, может быть, тяжелее.
- А что говорят в Донбассе, в окопах - возможно ли мирное соседство с сегодняшней Украиной?
- «Котолеопольдовщина» образца Минских соглашений уже невозможна, я считаю. Когда наших нещадно драли за ответный огонь, а враг безнаказанно пер «жабьими прыжками», обстреливая кого хочет. Люди боятся повторения минского безвременья. Вот чего они точно не хотят. Они согласны еще повоевать, лишь бы лицемерного мира не заключать.
- И все-таки, ты веришь, что мы когда-нибудь сможем с тобой где-нибудь в Киеве в кафе посидеть?
- Если у меня будет выбор, я туда сам не поеду.
- А есть ощущение, что люди уже поверили в скорый мир?
- «Сокольничий» и его питомцы - ребята, которые при мне положили в люк Bradley сброс с Mavic с первого раза, объявили сбор. Им опять нужны дроны. Обычно у меня быстро все собирается. Но тут мы за четыре дня собрали лишь 70 тысяч рублей. «Сокольничий» ведет и курсы по медподготовке, он подтвердил, что там ребята, еще не доехавшие до фронта, говорят: «Мир, мир, все, уже мир». Обсуждают, что снимут санкции, все опять залетает, заходит. А этот сбор — тоже тест настроений.
Весной 2023-го я за 25 минут снайперам собрал на УАЗ-«Буханку» 300 тысяч рублей. Летом прошлого года я штурмовику «Хараму» собрал 700 тысяч на два Mavic с тепловизорами за два дня.
- Но много и тех, кто продолжает помогать фронту. Что сейчас там нужнее всего?
- Минобороны - не сравнить с ситуацией 2022 года, нормально более-менее сейчас снабжает. Но все равно очень нужны дроны. Сетки маскировочные уже на новый сезон. Сетка-рабица затягивать траншеи. Большие фельдшерские рюкзаки, собранные умелой, доброй рукой, всегда в хитах. И, конечно, транспорт. Он, как и Mavic - расходник. Мотоциклы, квадроциклы и багги, переделанные из гражданских легковушек, потому что сейчас, когда в небе дроны, машина должна быть открыта. В ней хотя бы один стрелок с дробовиком должен контролировать небо, и все готовы выпрыгнуть.
- Сейчас вал украинских пленных пошел. А в связи с чем?
- Слушай, если мы-то устали от боевых действий, которые у нас вообще-то в формате «лайт» - не война, а спецоперация, без тотальной мобилизации, то можно себе представить, как озверели на Украине. У них-то все по-полной. Но сдаются они как. Когда развалили им позицию, не осталось снабжения, вот тогда да, они берут белый мешок и делают из него белый флаг. Практически все - раненые. Наши их вывозят под огнем. А так, чтобы колонны пленных, как в Сталинграде, пока нет. Наверное, будет.
Я надеюсь, наши политики, прекрасно зная, с кем на той стороне имеют дело, разделили на два потока - переговорный процесс и боевые действия. Так что пусть все идет своим чередом. Господь управит.
Командир снайперской группы у "Буханки"на передовой. Деньги на машину собрали подписчики Дмитрия Стешина за 3 часа
Дмитрий СТЕШИН
КСТАТИ
- Министр обороны Андрей Белоусов, сказал, что на фронт пойдут наземные роботы. Хотя не хватает же летательных?
- И того, и того не хватает.
- А ты видел применение наземных?
- Я в 2022 году собирал деньги на машинки с радиоуправлением. И одну эту машинку все-таки загнали к ВСУшникам в бетонный коровник, откуда не могли их выкурить, и подорвали. Идея Белоусова понятная - фронту нужен транспортер переднего края. Компактный, с платформой, куда можно раненого положить, чтобы он мог сам по GPS-треку доехать и вернуться. Чтобы там не было водителя-смертника. Потому что все водители на фронте - очень рискуют. Они, правда, разные. Я общался с шофером с позывным «Старый» из батальона «Эспаньола». Ему два дрона попало в «Буханку» сзади, а он даже не остановился «перекурить». Машина идеальная, сам чистый, побритый, дядька в годах. Бог его хранит. Так что робот на гусеничном ходу очень нужен. Он произвел бы фурор на уровне дронов на оптоволокне, которые мы изобрели первыми. И тут опять всех опередили бы.
Читайте также:
Выбор ценою в жизнь: Украинский летчик перешел на сторону России и полетел в космос
Глава ДНР Денис Пушилин: В Донецке уже запах мира
СЛУШАЙТЕ ТАКЖЕ
Почему все обсуждают российский удар по командному составу ВСУ в Сумах
