Этот паренек встретил меня в донецком филиале Фонда защитников Отечества за стойкой администрации. По-деловому расспросил, куда я и по какому вопросу. За беседой не сразу замечаю, что у него нет обеих рук. Левый рукав футболки пуст, а вместо правой руки — бионический протез.
Юрий Шебанов из тех, кто о себе говорить не любит.
- Родился в Донецке, учился, работал сварщиком. Майдан начался, я на это безумие с усмешкой презрения смотрел, думал, поскачут и успокоятся. А потом смотрю, чем дальше, тем хуже, бросил все, психанул и осенью 2014 года пошел в ополчение, — рассказывает он, — Мне тогда 22 года только исполнилось, пришел и говорю: «Возьмите служить!» Хотя сам я в армии до этого не был. Но тогда так было надо.
Вот такой условный портрет дончанина, который работал себе, работал, а потом ему бездельники с майдана начали указывать, на каком языке говорить и каких героев надо чтить.
Начинал с войска донского.
- Позывной взял незамысловатый - «Минус». Почему Минус? Просто остальные, какие называл, уже были заняты. Пошел в пехоту, затем — разведка, позже меня обучили на зенитной установке работать, — рассказывает о своем «карьерном росте» Юрий. - Прошел донецкий аэропорт, Иловайск, Горловку, Новоазовск. Освобождал Мариуполь, Попасную, Лисичанск. Нигде легко не было, на войне вообще легко не бывает.
На высоте Дерзкой Юрий был ранен, говорит, что их буквально смешивали с землей. А потом в блиндаж было прямое попадание. Юру спас от верной гибели сослуживец с позывным «Борода».
- Артиллерия работала, как заведенная. Перед нами в 10 метрах лег снаряд. Я услышал свист мины, крикнул: «Прилет!» и упал на землю. А мой товарищ упал сверху на меня. Очнулся, вокруг бревна лежат, давай тормошить друга, а он молчит. Спас меня ценой собственной жизни, принял в себя все осколки. А я в то лето на высоте Дерзкой получил три ранения — рикошет от снайперской пули в лопатку и два осколочных. Но вернулся в строй, только с пехоты перешел на БТР, — говорит он.
Фото: Фонда защитников Отечества
А то самое роковое ранение Юрий получил, по иронии судьбы, в увольнении. Был июль 2022 года.
- Как раз приехал получить компенсацию за прежние ранения. Раньше деньги не перечисляли на карту, нужно было приехать лично и расписаться за них, тебя снимали на камеру, как доказательство, что именно ты получил деньги. А потом командир попросил меня приехать в Докучаевск, помочь разобраться с машиной и там я попал под обстрел, — вспоминает боец.
Мина прилетела прямо в гараж, где работал Юра. От взрыва вспыхнул бензин.
- Я ничего и не помню. Вот были руки, открыл глаза — рук нет, фокус прямо, — находит силы шутить он. - Спасли меня мои же бойцы, которые работали неподалеку. Сначала отвезли в местную больницу, затем в травматологию. У меня еще была сильно ранена нога — два открытых перелома, множество осколочных и вот тогда все мои мысли были сосредоточены на ней, боялся, что и ее ампутируют и тогда вовсе буду беспомощным. Но врачи сложили ногу по кусочку и смогли спасти, спасибо им. И только, когда стало ясно, что буду ходить, осознал, что лишился рук. Мне тогда и 30-ти не было.
Уже позже признался друзьям — хотел покончить с собой, да как, без рук?
- И опустить руки я не мог, их попросту не было. Подумал, что, если боженька меня оставил жить, значит, для чего-то я нужен. Когда с ноги сняли аппарат Илизарова, сразу занялся протезированием. Сейчас у меня бионический протез правой руки и с ним я делаю практически все. Скажу только, что живу я один и полностью справляюсь со всеми бытовыми заботами. Побриться, почистить зубы, одеться, приготовить кушать, убрать — вообще не вопрос, — я и в самом деле замечаю, что мой собеседник аккуратно выбрит.
Протез Юре делали в Москве в инновационном центре Сколково. Наш! Отечественный! И ничем не хуже иностранного. Сам протез легкий, все пальцы шевелятся, доступны даже мелкие и очень точные движения, а приводится он в движение импульсами мышц в культе.
Автограф для сенатора Натальи Никоноровой на сборнике, куда вошла и его история, Юрий поставил собственноручно. Фото: Фонда защитников Отечества
А для левой руки точно такой же протез ему помог приобрести донецкий Фонд защитников Отечества.
- Узнал, что в фонде раненым парням помогают найти работу. Пришел и говорю: «А для меня дело найдется? Невыносимо же дома сидеть». В меня поверили. Предложили вести прием посетителей. Я приходил сюда каждый день и видел таких же, как сам — раненых со своими обидами, страхами, кто-то - плачет, кто-то - обозлен, кто-то — стремится скандалить, свою боль так выплеснуть. И вот первый, кого встречают они, это я. Не чиновник, который о войне знает понаслышке, а такой же, перепаханный боями, — объясняет Юра. - Они, когда видят, что я без рук, но не сломался, не спился, тоже меняют настрой. И сюда я прихожу не из-за денег, здесь появился смысл моей жизни.
В фонде Юру считают незаменимым сотрудником.
- Я ему сразу же предложила работу социальным координатором, прошел обучение и теперь мы без него сами как без рук, — смеется красивая брюнетка, руководитель фонда Марина Соловарова. - Активность его и вне работы потрясает! «Юра, едем на Саур-Могилу?» Отвечает: «Едем!» Участвовал в создании сборника «Жизнь за други своя», куда вошла и его история. Даже сам поставил автограф для сенатора Натальи Никоноровой. А недавно на соревнованиях по кибатлетике в Москве занял первое место! Вы бы его видели с теннисной ракеткой в руке! Мы его тут с цветами и шарами встречали. А джентльмен какой — всегда откроет дверь перед женщиной, поможет.
СЛУШАЙТЕ ТАКЖЕ
Военкор Александр Коц: С каждым новым предложением Путина условия для Украины всё хуже (подробнее)
